Герхард Бергер покинул гонки Формулы-1 в 1997 году, но для болельщиков, особенно тех, кто увлекается Формулой-1 достаточно давно, он был и остается одним из самых ярких персонажей Большого Цирка. Его искрометный талант не мерк даже на фоне Сенны, Проста, Пике, Мэнселла, восходящей звезды Михаэля Шумахера. Его честность, великодушие, умение дружить завоевывали сердца. А еще все знали его как главного шутника Формулы-1, «сумасшедшего австрийца» (как любил именовать Герхарда его друг Айртон Сенна), способного на любую выходку, любителя хулиганских розыгрышей и неисправимого донжуана…
Этот легкомысленный образ, закрепившийся за австрийцем с юности, не раз вводил окружающих в заблуждение. Впервые это случилось еще на заре его гоночной биографии, когда Бергер добивался спонсорского контракта с компанией BMW. Перед спортивным менеджером баварской фирмы предстал легкомысленный сынок богатых родителей, красивый и образованный, приехавший на переговоры на собственном Porsche Carrera. Менеджер никак не мог взять в толк, с чего этому представителю «золотой молодежи» приспичило стать профессиональным гонщиком, и весь вечер отговаривал парня от неверного шага, который испортит ему жизнь…
Но Герхард сумел убедить мюнхенцев в серьезности своих намерений. И BMW ни разу не пришлось разочароваться в оказанном ему доверии. Когда, вскоре по окончании его гоночной карьеры, компания объявила о назначении Бергера спортивным директором своей формульной программы, многие, кто знал его недостаточно хорошо, сочли, что австрийца берут на роль свадебного генерала. Но в BMW явно успели узнать и другую — серьезную — сторону своего бывшего протеже, о которой большинство не подозревало. Крепкая деловая хватка и талант бизнесмена достались ему от отца. Старый Йоханн казался многим человеком сухим и прагматичным: все его интересы вращались вокруг собственной транспортной компании, отписанной потом сыну, — но в бизнесе он был настоящим асом.
Недавно Герхард признался, что переход от гонщика к боссу прошел для него на удивление безболезненно — между этими профессиями оказалось много общего. «И пилот, и руководитель команды хотят одного — выигрывать гонки. Заниматься приходится теми же самыми вещами: гонщик, мотор, шасси, шины — все это звенья одной цепи. Пилот должен держать себя в форме и хорошо выступать на трассе, а начальник — организовывать людей и заставлять все «шестеренки» команды крутиться в правильном направлении».
Собственный пилотский опыт помогает австрийцу лучше понимать, чем живут гонщики BMW Williams F1. Но теперь ему отчетливо видны не только преимущества, но и минусы его бывшей профессии. «В чем главное различие между гонщиком и руководителем команды? В степени внимания прессы, ну и в мироощущении. Когда ты гонщик, легко поверить в то, что именно ты — главное действующее лицо, центр вселенной. Ведь в случае успеха именно тебе достается большая часть славы. Ну а когда ты начальник, сразу начинаешь понимать все значение командной работы».
Бергер уже три года как изменил свой статус и явно стремится создавать себе солидный имидж, соответствующий его нынешней высокой должности. Но порой он все же рискует пошутить в своей прежней манере. На пресс-конференции в Австрии ведущий и директор BMW перебрасывались репликами, будто мячиком, под хохот зала: «Герхард, о чем это вы там шушукаетесь с Ники Лаудой?» — «Я только спросил Ники, за что он уволил Тома Шектера (тест-пилота выгнали из Ягуара за приключение с проституткой — прим ред.). Вы мне не поверите, но причина в том, что…» — «Герхард, Герхард, пожалуйста, чуточку серьезнее!» — «Но это же серьезно! Спросите у самого Шектера — это очень серьезно!»
Впрочем, кажется, что самого Герхарда, в его без малого 42 года, начинает немного тяготить прежний бесшабашный образ. «Возможно, кому-то трудно в это поверить, но я действительно больше не стремлюсь быть первым шутником паддока! В свое время эта роль доставляла мне массу удовольствия, но теперь я стал старше, моя жизнь и приоритеты поменялись. Я стал гораздо более здравомыслящим человеком. И это не потому, что я вдруг принял решение стать серьезнее. Просто, когда я взялся за новую работу, все изменилось само собой».
Теперь Бергер, видимо, и сам уже верит, что тот знаменитый шутник и донжуан прошлых лет по большей части был фикцией, ролью, сыгранной им для развлечения публики. «Правда состоит в том, что, вернувшись домой после гонок, я по уши зарывался в дела по управлению моей транспортной компанией. Кроме того, я сам вел все переговоры с руководством команд Формулы-1 — у меня никогда не было персонального менеджера, который бы занимался организацией моей карьеры. Но я никогда не делал эту часть моей жизни достоянием публики, так как это могло погубить мою «легкомысленную» репутацию!»
Что ж, наверное, в этих словах есть какая-то доля правды. Формула-1 для многих пилотов является театральной сценой, на которой они играют выдуманные образы самих себя. Но уж слишком темпераментно, искренне и с душой жил Бергер в образе веселого гуляки, чтобы можно было легко поверить, что это не было подлинной частью его натуры, с возрастом лишь ушедшей в тень… Так или иначе, очаровывавший сердца болельщиков миф о «сумасшедшем австрийце» будет благополучно жить и дальше — что бы ни говорил сегодня сам Герхард. Таковы уж законы фольклора Формулы-1 — легенды здесь всегда оказываются сильнее прозы жизни.
Катерина ОСПИННИКОВА